Мы вернулись из трека, потусили в любимой Покхаре, в основном, дома на балконе, так как я чувствовала себя антисоциальной после нашего феноменального паломничества в горах. Благо, балкон у нас подходящий для наших танцев, зарядки, завтрака, беготни и даже для Давидосова самоката.
У меня был план пожить в Покхаре еще месяц до конца визы 6 января, а потом сбежать обратно в лето, в теплую тропическую страну. Примерзать мы начали еще в треке. Самая низкая температура, которую когда-либо испытывал на себе Давидос, выросший в Таиланде и Вьетнаме, была +3, и ему было жуть как некомфортно. Я надеялась, что в Покхаре мы погреемся, но не тут-то было. В Непале наступила зима. Покхара опустела. Перестали приезжать люди, чтобы уйти в трек. Покхара не стала от этого менее привлекательной, но сидеть на балконе или гулять по уже истоптанным улицам стало мало.
В треке мы много ходили, каждый день разбирали и собирали рюкзаки, меняли гестхаусы. Давид был в восторге.
Когда вернулись, он запрыгнул на самокат, повалялся на своей кровати, и сказал, что хочет остаться здесь навсегда. Через три недели же, начал интересоваться, куда мы поедем и когда. Однозначно travelling bug поселился в его теле. И он, как известно, не единственный носитель этого жучка в нашем семействе.
Мы собрали вещички, сердечно попрощались с друзьями, которых обрели, пораздавали непрочитанные книжки и неиспользуемые вещи и поехали на озеро Бегнас в пятнадцати километрах от Покхары.
Двигаться собираемся на юг к границе с Индией, городу Лумбини, месту рождения Будды. Там намного теплее.
На Бегнасе мы поселились в центре медитации и йоги на вершине горы с одурманивающим видом на озеро и Гималаи. Так как на дворе низкий сезон, то нет ни студентов, ни жильцов. Посетители бывают только в ресторане и только местные непальские семьи. Я продолжаю свой "обет молчания", общаясь только с клавиатурой и экраном ноутбука: читаю, пишу, преподаю. Когда-нибудь мы вернемся сюда надолго: это молчаливое место идеально для работы по написанию книги.
Давид целыми днями носится с местными детьми в деревне внизу, прибегает только подкрепиться, рассказывает, во что и с кем играл, заваливается в восемь на кровать и спит мертвым сном.
Вчера зову его домой спать, он приплывает, опьяненный от счастья, в обнимку с семилетней девочкой. "Kiss me, David",- заявляет очередная невеста. Они нежно целуются в губки. "I love you, David." "I love you, too." Девочка уплывает обратно в свою деревню, Давид обещает ей прийти завтра смотреть вместе мультики. Лубоф.
У меня был план пожить в Покхаре еще месяц до конца визы 6 января, а потом сбежать обратно в лето, в теплую тропическую страну. Примерзать мы начали еще в треке. Самая низкая температура, которую когда-либо испытывал на себе Давидос, выросший в Таиланде и Вьетнаме, была +3, и ему было жуть как некомфортно. Я надеялась, что в Покхаре мы погреемся, но не тут-то было. В Непале наступила зима. Покхара опустела. Перестали приезжать люди, чтобы уйти в трек. Покхара не стала от этого менее привлекательной, но сидеть на балконе или гулять по уже истоптанным улицам стало мало.
В треке мы много ходили, каждый день разбирали и собирали рюкзаки, меняли гестхаусы. Давид был в восторге.
Когда вернулись, он запрыгнул на самокат, повалялся на своей кровати, и сказал, что хочет остаться здесь навсегда. Через три недели же, начал интересоваться, куда мы поедем и когда. Однозначно travelling bug поселился в его теле. И он, как известно, не единственный носитель этого жучка в нашем семействе.
Мы собрали вещички, сердечно попрощались с друзьями, которых обрели, пораздавали непрочитанные книжки и неиспользуемые вещи и поехали на озеро Бегнас в пятнадцати километрах от Покхары.
Двигаться собираемся на юг к границе с Индией, городу Лумбини, месту рождения Будды. Там намного теплее.
На Бегнасе мы поселились в центре медитации и йоги на вершине горы с одурманивающим видом на озеро и Гималаи. Так как на дворе низкий сезон, то нет ни студентов, ни жильцов. Посетители бывают только в ресторане и только местные непальские семьи. Я продолжаю свой "обет молчания", общаясь только с клавиатурой и экраном ноутбука: читаю, пишу, преподаю. Когда-нибудь мы вернемся сюда надолго: это молчаливое место идеально для работы по написанию книги.
Давид целыми днями носится с местными детьми в деревне внизу, прибегает только подкрепиться, рассказывает, во что и с кем играл, заваливается в восемь на кровать и спит мертвым сном.
Вчера зову его домой спать, он приплывает, опьяненный от счастья, в обнимку с семилетней девочкой. "Kiss me, David",- заявляет очередная невеста. Они нежно целуются в губки. "I love you, David." "I love you, too." Девочка уплывает обратно в свою деревню, Давид обещает ей прийти завтра смотреть вместе мультики. Лубоф.
Комментариев нет:
Отправить комментарий